Ежегодно 13–32 из 1 млн человек до 35 лет умирают внезапно [4–6]. Большинство случаев внезапной сердечной смерти (ВСС) у молодых людей обусловлено наследственными заболеваниями сердца, включая первичные электрические заболевания, аритмогенную, гипертрофическую и дилатационную кардиомиопатию [9]. Основной причиной ВСС после 35 лет является ишемическая болезнь сердца [35].

Чаще всего ВСС у молодых обусловлена развитием внезапных фатальных аритмий [29]. Эти аритмии могут быть генетически обусловлены, не сопровождаются структурными изменениями со стороны сердца и связаны с первичными электрическими заболеваниями [18]. К ним относятся синдромы Бругада (СБ), удлиненного интервала QT, укороченного интервала QT, синдрома ранней реполяризации желудочков (СРР), катехоламинергическая полиморфная желудочковая тахикардия (ЖТ), «идиопатическая» фибрилляция желудочков (ФЖ) [6, 8, 25, 37]. Было высказано предположение, что эти синдромы имеют схожие нарушения процессов реполяризации, что приводит к развитию полиморфной ЖТ и ФЖ [14]. Триггерами ВСС могут быть лихорадка, экзогенная гипертермия, алкоголь, переедание, сон, физическая нагрузка, резкое пробуждение и т.д., но в большинстве случаев установить их сложно.

Распространенность первичных электрических заболеваний сердца составляет примерно 1:2000 новорожденных [21, 34]. До сих пор не до конца изучены и ясны этиология и патогенез данных состояний, что, возможно, объясняется сложной диагностикой, с одной стороны, и редкой встречаемостью, с другой.

Среди перечисленных патологических состояний, ассоциированных с высоким риском ВСС у молодых, особый интерес представляет СБ, так как является сложным для диагностики, имеет полиморфную клиническую манифестацию, не до конца ясный этиопатогенез и большой риск ВСС [25].

СБ впервые описан в 1992 г. братьями P. и J. Brugada, которые проанализировали случаи внезапной смерти среди мужчин молодого возраста, произошедшие в странах Юго-Восточной Азии. Во всех описанных случаях развивалась фибрилляция желудочков на фоне подъема сегмента ST в правых грудных отведениях и блокады правой ножки пучка Гиса при отсутствии структурной патологии со стороны сердца [4].

СБ встречается практически во всех странах, частота в странах Европы и в России составляет от 1:10 000 до 5:10 000 населения [4, 24], в странах Юго-Восточной Азии встречается чаще.

Практически в половине случаев СБ выявляют у нескольких членов семьи, тип наследования – аутосомно-доминантный. Чаще всего (примерно 15–30%) в основе лежит мутация в гене SCN5A, который ответствен за кодирование структуры α-субъединицы белка натриевых каналов. Эта мутация влечет изменение натриевого тока в субэпикардиальных отделах правого желудочка, что вызывает снижение плотности натриевого потока, приводит к развитию преждевременной реполяризации и гетерогенности рефрактерных периодов. Эти изменения способствуют формированию механизма re-entry, развитию ЖТ, ФЖ и ВСС [2, 6, 30]. Прогноз неблагоприятный, смертность достигает 11–30% [2, 19, 27].

Выделяют несколько клинико-электрокардиографических (ЭКГ) форм СБ (табл. 1) [1, 6, 10, 22].

В настоящее время используется также понятие – фенокопия Бругада [12, 13, 16].

Фенокопия Бругада – это клинический феномен, этиологически отличающийся от истинного врожденного СБ, но на ЭКГ регистрируются идентичные СБ изменения, которые возникают у больных с другой патологией и могут быть преходящими.

Диагностика СБ основывается на результатах ЭКГ, холтеровского мониторирования ЭКГ (ХМ ЭКГ), электрофизиологического (ЭФИ) и генетических исследований. В рутинной клинической практике основным методом остается ЭКГ [2].

В зависимости от ЭКГ-картины выделяют несколько электрокардиографических типов СБ (табл. 2) [5, 6, 15].

Выявление подъема сегмента ST в правых грудных отведениях требует дифференциальной диагностики СБ с острым коронарным синдромом, для чего необходимо проведение коронароангиографии. Также СБ дифференцируют с блокадой правой ножки пучка Гиса другой этиологии, тромбоэмболией легочной артерии, мышечной дистрофией Дюшенна, перикардитом, миокардитом и др. на основании ЭКГ-динамики, ХМ ЭКГ, эхокардиографии (ЭхоКГ) и магнитно-резонансной томографии (МРТ) сердца.

Значительно сложнее вопрос дифференциальной диагностики стоит с СРР. Отношение к СРР в последнее время поменялось после появления информации о его взаимосвязи с желудочковыми нарушениями ритма, пресинкопе, синкопе и ВСС, чаще у молодых мужчин [23].

В 2017 г. был опубликован консенсус по диагностике и лечению СРР и СБ, которые были объединены в синдром J-волны [15]. Эти генетически обусловленные синдромы ассоциированы с высоким риском ВСС, сходны по нарушениям фазы реполяризации на ЭКГ и вероятности развития желудочковых нарушений ритма. Дифференциальная диагностика проводится по локализации изменений сегмента ST: при СБ изменения локализуются в правых грудных отведениях V_1–2, для СРР более характерна элевация ST в II, III стандартных отведениях, avF, V₄, V₅, V₆, значительно реже avL, I. Эквивалентом элевации сегмента ST может быть появление J-волны в виде зазубрины. Природа этих изменений в обоих случаях связана с развитием трансмурального вольтажного градиента, который возникает за счет преобладания тока Ito в эпикардиальных слоях желудочков, в то время как потенциал действия в эндокардиальных слоях не меняется [6, 7].

На сегодняшний день при CБ не существует медикаментозной терапии с доказанной эффективностью и единственным эффективным методом лечения остается имплантация кардиовертера-дефибриллятора (ИКД) [2, 5, 36].

ИКД рекомендуется пациентам с СБ-паттерном 1-го типа, пережившим внезапную остановку сердца или с документированными устойчивыми желудочковыми нарушениями ритма, а также пациентам, у которых полиморфная ЖТ или ФЖ индуцируется электрической стимуляцией в двух точках с помощью одинарных или двойных экстрастимулов при проведении стандартизованного протокола ЭФИ [5, 6].

Всем пациентам с верифицированным СБ рекомендуется избегать приема лекарственных препаратов, которые могут провоцировать элевацию сегмента ST в правых грудных отведениях (список этих препаратов представлен на сайте https://www.brugadadrugs.org/); избыточного употребления алкоголя и переедания; необходим незамедлительный прием жаропонижащих средств при возникновении лихорадки любого генеза, также рекомендуется избегать экзогенной гипертермии (например, посещения бани, сауны) [5, 11, 31].

Клиническое наблюдение

Пациент, 24 года, доставлен бригадой скорой медицинской помощи в ФГБУ «Главный военный клинический госпиталь им. Н.И. Бурденко» Минобороны России с жалобами на колющие боли в области сердца без связи с физической нагрузкой, общую слабость.

Из анамнеза заболевания известно, что в течение 10 лет в душном помещении возникали кратковременные пресинкопальные состояния. В течение последних 1,5–2 лет отмечал колющие боли в загрудинной области продолжительностью от 1 до 2 ч, возникающие на фоне эмоционального стресса с периодичностью 3–4 раза в месяц, купирующиеся самостоятельно. Лекарственную терапию не принимал. Физические нагрузки переносил удовлетворительно.

Известно, что в детстве находился на диспансерном наблюдении у невролога с диагнозом: арахноидальная киста левой височной области.

Непосредственно перед госпитализацией на фоне полного благополучия в лифте отметил появление чувства нехватки воздуха, поднялся по лестнице на 2 этажа, появилось головокружение, по фитнес-браслету заметил урежение частоты сердечных сокращений (ЧСС) до 40 в минуту, затем учащение до 137 в минуту, после чего потерял сознание примерно на 1 мин. В связи с этим вызвал бригаду скорой медицинской помощи. На ЭКГ зарегистрирован синусовый ритм c ЧСС 60 в минуту, подъемом сегмента ST V₁-V₄; госпитализирован в кардиологическое отделение для диагностики и определения тактики лечения.

В анамнезе жизни перенесенные детские, острые респираторные вирусные инфекции. Из хронических заболеваний – тонзиллит с рецидивами 1–2 раза в год. Вредные привычки отрицает. У близких родственников потери сознания, верифицированные нарушения ритма, изменения на ЭКГ, случаи внезапной смерти в молодом возрасте отрицает.

При осмотре: положение активное, нормостенического типа телосложения, температура тела 36,6 °С, кожный покров бледный, сухой, периферических отеков нет. При аускультации легких везикулярное дыхание над всей поверхностью, побочных дыхательных шумов нет, частота дыхательных движений 17 в минуту; границы относительной и абсолютной тупости сердца в пределах нормы. Тоны сердца приглушенные, ритмичные, ЧСС – 82 в минуту. Артериальное давление 110/70 мм рт.ст. Живот при пальпации мягкий, безболезненный; печень и селезенка не увеличены, не пальпируются. Симптом поколачивания по поясничной области отрицательный с обеих сторон. Стул и диурез без особенностей.

ЭКГ представлена на рисунке.

В клинических анализах крови, мочи, коагулограмме, биохимическом анализе крови изменений выявлено не было. Электролитный состав крови в пределах нормы. Тропонин многократно отрицательный.

При ЭхоКГ патологических изменений со стороны структуры и функции клапанного аппарата не выявлено. Локальная сократимость левого желудочка не нарушена, размеры камер сердца в пределах нормы, толщина и масса миокарда левого желудочка в пределах нормы, фракция выброса левого желудочка – 66%.

При ХМ ЭКГ в течение 24 ч основной ритм синусовый с ЧСС от 40 до 118 в минуту. Нарушений ритма, проводимости, диагностически значимого увеличения амплитуды диспозиции сегмента ST не зарегистрировано.

Рентгенологическое исследование органов грудной клетки очаговых и инфильтративных изменений не выявило.

При МРТ головного мозга патологических очаговых изменений и достоверных данных за кисту не получено.

При проведении электроэнцефалографии данных за патологические изменения не получено.

Учитывая жалобы пациента (эпизоды пред- и синкопе, общую слабость, колющие боли в области сердца), мужской пол, возраст (24 года), а также характерные изменения ЭКГ (подъем сегмента ST в V₁–V₄ до +4 мм), отсутствие структурно-функциональных нарушений со стороны сердца, электролитных нарушений, в качестве возможных патологий были заподозрены СРР и СБ. В течение госпитализации состояние пациента оставалось стабильным. На серии ЭКГ – без существенной динамики. Пациент был выписан с рекомендациями планового проведения генетического исследования и ЭФИ с последующим рассмотрением вопроса о дальнейшей тактике ведения.

28.01.2021 проведено ЭФИ при программированной стимуляции верхушки и выводного отдела правого желудочка, в том числе с введением двойного и тройного экстрастимулов, нарушений ритма сердца не индуцировано. Показаний для имплантации ИКД не выявлено.

15.04.2021 методом высокопроизводительного секвенирования экзома у пациента проведен поиск значимых вариантов в генах, ассоциированных с показаниями к проведению исследования, обнаружен вариант, соответствующий критериям поиска: rs5199473303 NM_000335.5(SCN5A):c.5212C>T(p.Arg1738Trp) в гене SCN5A в гетерозиготном состоянии. В базе данных нормальных геномных вариантов GNOMAD данный вариант имеет низкую частоту – 0,00005. Данный редкий вариант представлен в базе данных Clin Var [28] как неясной значимости в большинстве случаев, так и как патогенный – в единичных источниках [20]. Варианты в данном гене были ассоциированы с аутосомно-доминантными CБ (601 144), синдромом удлиненного QT (603 830) и другими заболеваниями с поражением сердца. При этом для вариантов в этом гене характерна неполная пенетрантность (вероятность проявления клинической картины). Родственники, прошедшие обследование, синкопе в анамнезе отрицали. Случаев ВСС в семье зарегистрировано не было. Вариант в гетерозиготном состоянии обнаружен у всех исследуемых. Данный генетический вариант соответствует следующим критериям патогенности: PM2 (низкая частота варианта в контрольной выборке), РР3 (результаты не менее 3 программ предсказания патогенности подтверждают патогенное влияние варианта), PP4 (фенотип пациента высокоспецифичен для заболевания с данной генетической этиологией), PP5 (источники с хорошей репутацией указывают на патогенность варианта) [20].

Пациент находится под наблюдением кардиолога по месту жительства, регулярно проходит ЭКГ (существенной динамики не выявлено), ХМ ЭКГ, ЭхоКГ, соблюдает рекомендации по немедикаментозной терапии. В течение 3 лет наблюдения синкопе не повторялись, отмечались эпизоды пресинкопальных состояний в душном помещении.

Планируется:

• подробный анализ фенотипа семьи;
• при возникновении перебоев, болей в области сердца или тахикардии, повторном синкопе или пресинкопе – регистрация ЭКГ в максимально ранние сроки, в том числе с помощью дистанционных технологий (кардиофлешки);
• повторное многосуточное холтеровское мониторирование;
• ЭФИ при рецидивах событий (синкопе, пресинкопе и другая симптоматика).

Обсуждение

Согласно данным, представленным в отечественной и зарубежной литературе, первичные электрические заболевания чаще встречаются в подростковом и молодом возрасте у представителей мужского пола. Нередко заболевание дебютирует эпизодом синкопе, который также стал поводом для госпитализации в представленном нами клиническом наблюдении. Возможно, клиническая манифестация у данного пациента началась в подростковом возрасте, когда начали отмечаться пресинкопальные состояния в душном помещении.

На основании клинической картины и генетического исследования у данного пациента нельзя исключить наличие первичного электрического заболевания сердца. У пациента интервал QTc составил 404 мс, что позволяет исключить синдром удлиненного интервала QT – также наследственное заболевание с высоким риском развития полиморфной ЖТ, ФЖ и ВСС, характеризующееся удлинением интервала QT на ЭКГ. На сегодняшний день удлинением интервала QT для пациентов женского пола считается QTc ≥460 мс, мужского пола – ≥450 мс [6].

На ЭКГ пациента выявлен подъем сегмента ST в V₁–V₄ и в отведениях от конечностей, что может наблюдаться как при СБ, так как при СРР. Блокаду правой ножки пучка Гиса на серии ЭКГ обнаружить не удалось, т.е. ЭКГ-картина может соответствовать второму электрокардиографическому типу СБ. Однако гетерозиготность выявленного варианта в гене SCN5A не соответствует классическому описанию СБ. С нашей точки зрения, у данного пациента правомерно говорить о наличии синдрома J-волны. Запланированные дообследования, вероятно, позволят определить дальнейшую тактику ведения пациента.

К сожалению, первичные электрические заболевания сердца часто пропускаются в реальной клинической практике, а в случае постановки диагноза у врачей терапевтов и кардиологов по месту жительства нет четких представлений о маршрутизации и подходах к ведению пациентов.

Молекулярно-генетическое обнаружение редкого генетического варианта в гене SCN5A в данном клиническом наблюдении является важным диагностическим шагом, поскольку варианты в данном гене ранее упоминались в литературе в качестве причины синдрома Бругада [20, 24]. Алгоритм, разработанный для прогнозирования эффекта миссенс-изменений на структуру и функцию белка (PolyPhen-2), предполагает, что этот вариант, вероятно, будет повреждать белок. Однако это пока не было доказано, так как функциональные исследования для этого варианта не были опубликованы. В большинстве источников (5 против 1) генетический вариант c.5212C>T(p.Arg1738Trp) в гене SCN5A расценивается как имеющий неясную клиническую значимость. Вероятной причиной выводов о неясной значимости является наличие в наблюдаемых семьях пациентов здоровых родственников – бессимптомных носителей данного варианта. Но не следует забывать о неполной пенетрантности, характерной для первичных электрических заболеваний. Для понимания ее причин необходимы функциональный анализ и исследования генетических модификаторов при нарушениях ритма, связанных с мутациями гена SCN5A.

Заключение

Таким образом, синдрома Бругада – это довольно редкое заболевание. Несмотря на редкую встречаемость СБ в популяции, необходима настороженность клиницистов в его отношении. Следует учитывать, что результаты генетического исследования не являются основополагающими для диагностики, так как схожие мутации описаны у пациентов с различными фенотипами и могут являться вариантами неизвестной значимости. Важно основательно разбираться в каждом подобном клиническом наблюдении для своевременной диагностики синдрома Бругада, других первичных электрических заболеваний сердца и назначения комплекса мероприятий для профилактики ВСС.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ

Резник Елена Владимировна (Elena V. Reznik) – доктор медицинских наук, заведующий кафедрой пропедевтики внутренних болезней № 2 Института клинической медицины, ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России; врач-терапевт, врач-кардиолог, врач функциональной диагностики, врач ультразвуковой диагностики, клинический фармаколог, ГБУЗ «ГКБ № 31 им. акад. Г.М. Савельевой» ДЗМ; врач-кардиолог Центра персонифицированной медицины «МЕДСИ» на Мичуринском проспекте, АО ГК «МЕДСИ», Москва, Российская Федерация

E-mail: reznik_ev@rsmu.ru
https://orcid.org/0000-0001-7479-418X

Хачирова Эльвира Азреталиевна (Elvira A. Khachirova) – кандидат медицинских наук, доцент кафедры пропедевтики внутренних болезней № 2 Института клинической медицины, ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России, Москва, Российская Федерация

E-mail: elchik09@mail.ru
https://orcid.org/0000-0003-2523-8907

Герасимова Наталья Олеговна (Natalya O. Gerasimova) – ассистент кафедры пропедевтики внутренних болезней № 2 Института клинической медицины, ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России, Москва, Российская Федерация

E-mail: natalygerasimova@yandex.ru
https://orcid.org/0009-0005-5505-5783

Воинова Виктория Юрьевна (Victoria Yu. Voinova) – доктор медицинских наук, руководитель отдела клинической генетики, Научно-исследовательский клинический институт педиатрии им. акад. Ю.Е. Вельтищева; заведующий кафедрой общей и медицинской генетики медико-биологического факультета, ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России, Москва, Российская Федерация

E-mail: vivoinova@yandex.ru
https://orcid.org/0000-0001-8491-0228

Смирнов Андрей Павлович (Andrey P. Smirnov) – кандидат медицинских наук, доцент кафедры неврологии, нейрохирургии и медицинской генетики лечебного факультета, Институт клинической медицины, ФГАОУ ВО РНИМУ им. Н.И. Пирогова Минздрава России, Москва, Российская Федерация Москва, Российская Федерация

E-mail: docsmirnov@yandex.ru
https://orcid.org/0000-0002-9979-4140

Литература

1. Абросимов В.Н., Жукова Л.А., Алексеева Е.А. и др. Синдром Бругада // Российский медико-биологический вестник имени академика И.П. Павлова. 2007. № 4. С. 124–133.
2. Блинова В.В., Пантелеева Е.А., Коновалова И.Н. и др. Синдром Бругада: клинический случай // Практическая медицина. 2019. № 2. C. 141–144. DOI: https://doi.org/10.32000/2072-1757-2019-2-141-144
3. Бокерия Л.А., Бокерия О.Л., Киртбая Л.Н. Синдром Бругада: клеточные механизмы и подходы к лечению // Анналы аритмологии. 2010. № 3. С. 16–30.
4. Бокерия Л.А., Ревишвили А.Ш., Проничева И.В. Синдром Бругада клинико-диагностические критерии и лечение // Анналы аритмологии. 2005. № 4. С. 22–30.
5. Клинические рекомендации Синдром Бругада. Ассоциация сердечно-сосудистых хирургов России, 2020. URL: https://racvs.ru/clinic/files/2020/brugada.pdf
6. Резник Е.В., Селиванов А.И., Устюжанин Д.В. Кардиомиопатии : учебник для вузов. 2-е изд. Москва : Юрайт, 2022. 246 с.
7. Римская Е.М., Новиков П.С., Салами Х.Ф., Голицын С.П. Синдром Бругада и синдром ранней реполяризации: различные клинические формы синдрома J-волны на примере одной семьи // Кардиологический вестник. 2022. Т. 17, № 2. С. 81–87. DOI: https://doi.org/10.17116/Cardiobulletin20221702181
8. Школьникова М.А. Первичные электрические заболевания сердца как причина внезапной смерти // Доктор.Ру. 2008. № 3. С. 25–32.
9. Школьникова М.А., Харлап М.С., Ильдарова Р.А. Генетически детерминированные нарушения ритма сердца // Российский кардиологический журнал. 2011. № 1. С. 8–25.
10. Ackerman M.J., Priori S.G., Willems S. et al. HRS/EHRA expert consensus statement on the state of genetic testing for the channelopathies and cardiomyopathies // Heart Rhythm. 2011. Vol. 8, N 8. P. 1308–1339. DOI: https://doi.org/10.1016/j.hrthm.2011.05.020
11. Al-Khatib S.M., Stevenson W.G., Ackerman M.J. et al. 2017 AHA/ACC/HRS guideline for management of patients with ventricular arrhythmias and the prevention of sudden cardiac death: executive summary // Heart Rhythm. 2018. Vol. 15, N 10. P. e190–e252. DOI: https://doi.org/10.1016/j.hrthm.2017.10.035
12. Anselm D., Evans J., Baranchuk A. Brugada phenocopy: a new electrocardiogram phenomenon // World J. Cardiol. 2014. Vol. 6, N 3. P. 81–86. DOI: https://doi.org/10.4330/wjc.v6.i3.81
13. Anselm D., Genaro N., Baranchuk A. Possible Brugada phenocopy induced by hypokalemia in a patient with congenital hypokalemic periodic paralysis // Arq. Bras. Cardiol. 2014. Vol. 102, N 1. P. 104. DOI: https://doi.org/10.5935/abc.20130249
14. Antzelevitch C., Oliva A. Amplification of spatial dispersion of repolarization underlies sudden cardiac death associated with catecholaminergic polymorphic VT, long QT, short QT and Brugada syndromes // J. Intern. Med. 2006. Vol. 259. P. 48–58. DOI: https://doi.org/10.1111/j.1365-2796.2005.01587.x
15. Antzelevitch C., Yan G.X., Ackerman M.J. et al. J-Wave syndromes expert consensus conference report: emerging concepts and gaps in knowledge // Europace. 2017. Vol. 19, N 4. P. 665–694. DOI: https://doi.org/10.1093/europace/euw235
16. Arce M., Riera A., Femenia F., Baranchuk A. Brugada electrocardiographic phenocopy in a patient with chronic Chagasic cardiomyopathy // Cardiol. J. 2010. Vol. 17, N 5. P. 525–527.
17. Bagnall R.D., Weintraub R.G., Ingles J. et al. A prospective study of sudden cardiac death among children and young adults // N. Engl. J. Med. 2016. Vol. 374, N 25. P. 2441–2452. DOI: https://doi.org/10.1056/NEJMoa1510687
18. Beckmann B.M., Pfeufer A., Kaab S. Inherited cardiac arrhythmias: diagnosis, treatment, and prevention // Dtsch. Arztebl. Int. 2011. Vol. 108, N 37. P. 623–633. DOI: https://doi.org/10.3238/arztebl.2011.0623
19. Bezzina C., Barc J., Mizusawa Y. et al. Common variants at SCN5A-SCN10A and HEY2 are associated with Brugada syndrome, a rare disease with high risk of sudden cardiac death // Nat. Genet. 2013. Vol. 45, N 9. P. 1044–1049. DOI: https://doi.org/10.1038/ng.2712
20. Blaufox A.D., Tristani-Firouzi M., Seslar S. et al. Congenital long QT 3 in the pediatric population // Am. J. Cardiol. 2012. Vol. 109, N 10. P. 1459–1465. DOI: https://doi.org/10.1016/j.amjcard.2012.01.361
21. Campuzano O., Sarquella-Brugada G., Cesar S. et al. Recent advances in short QT syndrome // Front. Cardiovasc. Med. 2018. Vol. 5. P. 149. DOI: https://doi.org/10.3389/fcvm.2018.00149
22. Gottschalk B.H., Garcia-Niebla J., Anselm D.D. et al. New methodologies for measuring Brugada ECG patterns cannot differentiate the ECG pattern of Brugada syndrome from Brugada phenocopy // J. Electrocardiol. 2016. Vol. 49. P. 187–191. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jelectrocard.2015.12.011
23. Haïssaguerre M., Derval N., Sacher F. et al. Sudden cardiac arrest associated with early repolarization // N. Engl. J. Med. 2008. Vol. 358. P. 2016–2023. DOI: https://doi.org/10.1056/NEJMoa071968
24. Kapplinger J.D., Tester D.J., Alders M. et al. An international compendium of mutations in the SCN5A- encoded cardiac sodium channel in patients referred for Brugada syndrome genetic testing // Heart Rhythm. 2010. Vol. 7, N 1. P. 33–46. DOI: https://doi.org/10.1016/j.hrthm.2009.09.069
25. Konemann H., Dagres N., Merino J.L. et al. Spotlight on the 2022 ESC guideline management of ventricular arrhythmias and prevention of sudden cardiac death: 10 novel key aspects // Europace. 2023. Vol. 25, N 5. Article ID euad091. DOI: https://doi.org/10.1093/europace/euad091
26. Krahn A.D., Behr E.R., Hamilton R. et al. Brugada syndrome // JACC Clin. Electrophysiol. 2022. Vol. 8, N 3. P. 386–405. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jacep.2021.12.001
27. Morito H., Kusano K.F., Minra D. et al. Fragmented QRS as a marker of conduction abnormality and a predictor of prognosis of Brugada Syndrome // Circulation. 2008. Vol. 118, N 17. Р. 1697–1704. DOI: https://doi.org/10.1161/CIRCULATIONAHA.108.770917
28. National Center for Biotechnology Information. ClinVar Genomic variation as it relates to human health. URL: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/clinvar/variation/VCV000067965.36
29. Offerhaus J.A., Bezzina C.R., Wilde A.A.M. Epidemiology of inherited arrhythmias // Nat. Rev. Cardiol. 2020. Vol. 17, N 4. P. 205–215. DOI: https://doi.org/10.1038/s41569-019-0266-2
30. Olson T., Michels V., Ballew J. et al. Sodium channel mutations and susceptibility to heart failure and atrial fibrillation // JAMA. 2005. Vol. 293, N 4. P. 447–455. DOI: https://doi.org/10.1001/jama.293.4.447
31. Priori S.G., Blomström-Lundqvist C., Mazzanti A. et al. 2015 ESC guidelines for the management of patients with ventricular arrhythmias and the prevention of sudden cardiac death // Eur. Heart J. 2015. Vol. 36, N 41. P. 2793–2867. DOI: https://doi.org/10.1093/eurheartj/ehv316
32. Priori S.G., Wilde A.A., Horie M. et al. Executive summary: HRS/EHRA/ APHRS expert consensus statement on the diagnosis and management of patients with inherited primary arrhythmia syndromes // Heart Rhythm. 2013. Vol. 10, N 12. P. e85–108. DOI: https://doi.org/10.1016/j.hrthm.2013.07.021
33. Schwartz P.J., Ackerman M.J., Antzelevitch C. et al. Inherited cardiac arrhythmias // Nat. Rev. Dis. Primers. 2020. Vol. 6, N 1. P. 58. DOI: https://doi.org/10.1038/s41572-020-0188-7
34. Schwartz P.J., Stramba-Badiale M., Crotti L. et al. Prevalence of the congenital long QT syndrome // Circulation. 2009. Vol. 120, N 18. P. 1761–1767. DOI: https://doi.org/10.1161/CIRCULATIONAHA.109.863209
35. Stiles M.K., Wilde A.A.M., Abrams D.J. et al. 2020 APHRS/HRS expert consensus statement on the investigation of decedents with sudden unexplained death and patients with sudden cardiac arrest, and of their families // Heart Rhythm. 2021. Vol. 18, N 1. P. e1–e50. DOI: https://doi.org/10.1016/j.hrthm.2020.10.010
36. Tadros R., Cadrin-Tourigny J., Abadir S. et al. Pharmacotherapy for inherited arrhythmia syndromes: mechanistic basis, clinical trial evidence and practical application // Expert Rev. Cardiovasc. Ther. 2015. Vol. 13, N 7. P. 769–782. DOI: https://doi.org/10.1586/14779072.2015.1049156
37. Zeppenfeld K., Tfelt-Hansen J., de Riva M. et al. 2022 ESC guidelines for the management of patients with ventricular arrhythmias and the prevention of sudden cardiac death // Eur. Heart J. 2022. Vol. 43, N 40. P. 3997–4126. DOI: https://doi.org/10.1093/eurheartj/ehac262